1. Имя и фамилия
Джеффри Фостер
2. Возраст
37 лет
3. Общественное положение
Трофей в “Приюте Охотника”
В прошлом - многообещающий молодой политический PR-консультант
4. Внешность
Oriol Elcacho
Высокий статный мужчина с ярко выраженными скулами и миндалевидными глазами. Модельную внешность портит чуть свернутый нос (политический консультант - опасная профессия, всегда найдется кто-то, готовый в сердцах дать вам по лицу). Джеффри мог позволить себе операцию, но решил оставить эту “мужскую травму”, придающую ему некоторой солидности.
У Джеффри очень плохое зрение, по возможности он всегда предпочитает носить очки, хотя в “Приюте” его нередко заставляют использовать линзы. Без них он почти беспомощен и практически ничего не видит.
5. История
С такой биографией, как у Джеффри, в приют попадают скорее в роли гостей, чем трофеев - но жизнь и “Империал” распорядились иначе.
Джеффри родился в Нью-Йорке, в довольно состоятельной семье - его мать была журналистом, а отец - психологом с обширной практикой и хорошими связями. Джеффри любил говорить, что проникся политическими идеалами еще в раннем школьном возрасте, когда услышал речь Рейгана “Время выбора” - повтор старой программы, черно-белой, такой неуместной среди кислотных реклам 80-х, но абсолютно захватившей воображение мальчика. С тех же пор он полюбил старое черно-белое кино (которого ему сейчас очень недостает в “Приюте”).
Окончив школу (summa cum laude, глава дискуссионного клуба, неофициально - любимый “трофей” капитана команды по регби), он поступил в Университет Пенсильвании, где изучал политическую теорию и историю искусств, а затем защитил PhD на тему “Развитие демократии через социальные медиа”.
После университета он первое время работал политическим корреспондентом для популярного среди консерваторов журнала “Голос Чикаго”. Главным достижением Джеффри оказалось расширение аудитории издания: находясь в удобной возрастной страте между “миллениалами” и “бэби-бумерами”, он находил язык, понятный и тем, и другим. Джеффри писал с позиций “фискального консерватизма”, позволяющего старшему поколению видеть в нем молодого республиканца, а молодым людям - остроумного интеллектуала, чья аналитика свободна от набившей оскомину партийной идеологии.
После шести лет журналистской работы Джеффри принял решение изменить направление своей карьеры и окончательно связать свою жизнь с политикой. К сожалению, ему не хватало влияния (эвфемизм для слова “деньги” в политических кругах), чтобы самому избираться в органы власти, но удача улыбнулась молодому человеку. Бывший главный редактор “Голоса Чикаго”, принял предложение кандидата в  конгрессмены от Штата Иллинойс стать главой его избирательного штаба. Республиканский кандидат в штате Обамы - это был серьезный вызов, и выигрыш не представлялся возможным без поддержки чикагской молодежи. Вот тут-то бывший начальник и вспомнил о Джеффри, который удивительно ловко умел расположить к себе читателей всех возрастов.
Так началась политическая карьера Фостера и, надо сказать, он получил от нее все, о чем мечтал - близость к власти, адреналин принятия решений и даже некоторую известность. Он был довольно удачным “лицом” кампании, и часто выступал в поддержку своего кандидата на  телешоу, во время одного из которых и получил хук справа от разъяренного оппонента. Вы не представляете себе количество просмотров этого ролика в интернете - и последующий рост рейтинга кандидата. Все любят мучеников... Включая самого кандидата: кровь на красивом лице молодого сотрудника заставила его увидеть Джеффри в новом свете, и “близость к власти” начинающего политконсультанта вскоре стала интимной.
Это показалось Джеффри небывалым триумфом: если раньше он согласовал свою тактику с главой штаба, то теперь у него был доступ к телу кандидата в самом прямом смысле. Их роман, подогреваемый азартом политической гонки, был невероятно страстным, они вдохновляли друг друга на безумства как в постели, так и за ее пределами. Вместе они разработали стратегию, с которой в 2016 будут выступать Сандерс и Трамп: “осушить болото”, выступать с позиций здравого смысла, а не партийной платформы, и привлечь аполитичных избирателей, обычно не голосующих совсем или отдающих свои голоса маргиналам из “третьей партии”. Так, кандидат, несмотря на протесты влиятельных функционеров “Великой Старой Партии”, поддержал ЛГБТ: хитрость заключалась в словах, которые он использовал. “Равенство брака” вместо “гей-браков”, “права для всех американцев” вместо “прав ЛГБТ”. В результате прогрессивная молодежь видела в нем смелого консерватора, умеющего находить золотую середину между социализмом и реакционностью, а недалёкие республиканцы не слышали пугающих их слов “гей” и “лесбиянка”. Эту стратегию разработал Джеффри где-то между рабочим брифингом и БДСМ-сессией.
Ко всеобщему удивлению эти безумства приносили политические дивиденды, но, как часто случается, опьянение победами заставило кандидата совершить ошибку: он признался своему начальнику штаба, что планирует совершить камин-аут. Это была его собственная инициатива, которую Джеффри никогда бы не одобрил, но глава штаба воспользовался ситуацией, чтобы наконец-то избавиться от мешающего его планам выскочки, которого сам когда-то нанял. Он предупредил о планах кандидата спонсоров кампании в “Империал”, и те быстро пресекли это безобразие.

Первые месяцы Джеффри в “Приюте” были, казалось бы, легче, чем у большинства “потерянных мальчиков” (как Джеффри с усмешкой назвал свое новое положение в честь одной из любимых детских книг). Он был эксклюзивным трофеем, доступ к которому имел только бывший возлюбленный, и ситуация, при всей абсурдности, напоминала скорее домашний арест, чем рабство. Но ещё до того, как сам конгрессмен (да, он выиграл) почувствовал, что страсть начала угасать, его бывший консультант уже знал, что правила маркетинга действуют в “Приюте” не меньше, чем в политике. И фаворит, который надолго пропал из виду, вскоре теряет лидерство.
Так Джеффри оказался в каталоге трофеев, доступный любому гостю. К счастью, он был опытным сабом и мазохистом, которого не слишком шокировали вкусы некоторых клиентов. Да и самые безумные садисты предпочитали пытать хрупких юношей, а не взрослых мужчин.
К несчастью, в отличие от этих хрупких юношей, Джеффри успел пожить, и удаление от мира, политики, принятия решений стало для него настоящей пыткой, куда там сессиям в “игровых комнатах”.
   
6. Сексуальные предпочтения и табу
Пассив, сабмиссив, мазохист. Совершенно не стесняется ничего из вышеперечисленного.  Знает свое тело и свои желания, до попадания в “Приют” был одним из тех сабов, которые определяют ход сессии и “контролируют передачу контроля”, если можно так сказать.
В нынешнем положении лишён этой роскоши, но профессиональное умение исподволь управлять поведением сильных мира сего иногда спасает ситуацию.
7. Откуда вы о нас узнали?
Реклама на форумах
8. Связь
В ЛС, если вы не возражаете.

Отредактировано Джеффри Фостер (2017-12-01 21:33:56)